У Вэй Ина такое очаровательно-недоуменное выражение лица, типа "серьезно?".
Сюэ Ян заботливо всех деток выставил за дверь, а Вэй Ин на дорожку выдал ценные указания: кругами не бегать, пыль не поднимать, дышать меееееедленно. А теперь все вон.
Это у вас просто клей «Момент» еще не придумали)))
Юэ Цинъюань, оказавшись практически на пороге смерти, наконец раскуклился и решил исповедоваться, почему не пришел за сяо Цзю, но Шэнь Юань не зря смотрел телевизор и читал романы, и не дал ему закрыть гештальт, отказавшись назвать «Ци-гэ». «— Все, как ты и говорил. "Прости меня" - всего лишь пустые слова; они совершенно бесполезны. Но я так и не объяснился, поэтому сегодня тебе придется меня выслушать. Я не буду просить понять меня. Я не ищу сочувствия, просто если я не скажу сейчас... боюсь, будет слишком поздно. Сердце Шэнь Цинцю наполнилось горечью, а глазах стало горячо. Слишком поздно. Было уже слишком поздно! Шэнь Цзю больше нет. Возможно, он мертв, или же, как и Шэнь Юань, переместился в незнакомый мир. Но как бы то ни было, он никогда не услышит то, что сказал Юэ Цинъюань».
Шэнь Цинцю раскуклил свое сознание и открыл для себя всю степень обсессии Ло Бинхэ в отношении дорогого учителя. А ведь скажи я ему сигануть в Бездну, он бы безропотно сам прыгнул, с запозданием подумал он. Но разве могло ему тогда прийти в голову, что Ло Бинхэ настолько послушный идиот. Ло Бинхэ совсем поехал кукушечкой, что стало очевидно для всех, включая его самого. «Да, я сошел с ума, какая досада». Мальчик абсолютно уверовался, что никто никогда не выберет его самого, и решил, что надо просто лишить шизуна возможности выбирать, уничтожив все, что ему дорого. А чо это он им мило улыбается? «Шизун, если пика Цинцзин не станет, я могу построить тебе новый. Неважно, если если ты будешь обижаться на меня или ненавидеть. Больше не будет никаких неразумных просьб. Если ты будешь несчастлив, то можешь ударить меня или убить. Правда, я все равно не умру. До тех пор, пока ты будешь рядом со мной, я буду в порядке». _________________________________________________ Zhangmen-shixiong… smashed his head against a rock. Башкой стукнулся. Не, я понимаю, что Шэнь Цинцю просто придумал предлог бессознательному состоянию главы Юэ, но хороший такой аналог всей жизни Юэ Цинъюаня. Башкой стукнулся. С разбегу.
Из жизни влюбленных идиотов. Мобэй-цзюня, стоило ему двинуться в сторону Юэ Цинъюаня с обнаженным Сюаньсу в руках, отправили в дальний полет, Шан Цинхуа только брякнул: «Б***, он не умеет летать!» и поспешил ловить свое чудо.
@настроение:
так ли мне плохо, насколько себя жалко?
Согласно его представлениям, для того, чтобы попасть на эту ступень они должны были убить восемь сотен вражеских генералов, уничтожить тысячу чудовищ и повстречать всевозможных ядовитых насекомых и странных, цветов на пути, пройдя тысячи испытаний и несчастий, прежде чем достигнуть последней преграды. Ну, или должно же, по крайней мере, на их одеждах быть немного крови, прежде чем они смогут удостоиться чести выступить против финального босса?
Если вам кажется, то вам не кажется. Добрались до финального босса как-то подозрительно легко и быстро, не заполучив ни царапинки? Сам финальный босс и его единственный подручный выглядят один другого "краше"? (Тяньлан-цзюнь: "Это правда, что у меня здесь нет слуг, зато у меня есть племянник!") Битва заканчивается буквально за несколько минут?
Шэнь Цинцю: ...Разве ты не говорил, что Тяньлан-цзюня трудно победить? Шан Цинхуа: ...Так и есть. Шэнь Цинцю: Есть ли какая-то логика в подобной победе? Шан Цинхуа: Каким бы сильным ни был финальный босс, не стоит и думать о том, чтобы гнать волну в присутствии главного героя. Разве это не общественно известная логика?
Тяньлан-цзюнь - Шэнь Цинцю: Подумай-ка, тот, кто все это время напитывал Синьмо демонической энергией... кто бы это мог быть? Та-да-да-дам.
*** Тяньлан-цзюнь: Вообще-то, я поначалу не имел никаких злых намерений и совершенно не был заинтересован в том, чтобы погрузить весь мир в хаос. Я время от времени пересекал грань миров и приходил на эту сторону, чтобы послушать песни и почитать книги. Это было чудесно. Р-романтик. Но суровая реальность не любит романтиков. Зато ему все же рассказали правду о Су Сиянь, что та не предавала его. "Ну, хоть что-то хорошее все же было".
Любовь в стиле демонов. Сцена 1. Вход в пещеру, где вероятно может скрываться местное главзло. Все стоят в нерешительности и высказывают мнение, что нельзя действовать неосторожно и надо бы разведать обстановку. Ло Бинхэ выражает согласие, и Мобэй-цзюнь, недолго думая, пинком "отправляет на разведку" Шан Цинхуа. Сцена 2. Шан Цинхуа пытается проскочить мимо Чжучжи-лана, тот его замечает, разворачивается, чтобы атаковать, Шэнь Цинцю только готовится помочь собрату, как бедного Чжичжика пронзает ледяной шип. "Мобэй-цзюнь возник посреди битвы словно призрак, подобрал Шан Цинхуа, швырнул его Шэнь Цинцю, как бросают цыпленка, и врезал Чжичжи-лану. В следующие десять секунд Шэнь Цинцю наконец смог вживую понаблюдать, что означает «жестокое избиение»". Нельзя трогать моего человека!
Когда-то я раздумывала сделать на эту песню клип по обеим парам из "Токкэби", но потом вспомнила про "Мост над туманным заливом", и там просто каждая строчка в тему (см. тут). А "Возвращение" так и осталось крутиться где-то на задворках сознания. Помню, я еще думала, это слишком черный юмор будет, если сделать на строчки "Олень, уснувший в высокой траве, очнется" момент, где Ким Шин восстает как токкэби? Потом подумывала сделать клип про работу жнеца и его "клиентов", ну и вставить историю с Санни фоном. У меня даже кусок стихотворения в голове сложился (последний чих моей навсегда замолкшей музы):
Наблюдатель чужой жизни и смерти, Проводник между мирами для душ. Ты самый великий грешник, Хоть и не помнишь, в чем же твой грех. Забвение - благо или наказанье? Кто сделал твой выбор, о мой король? Тот, кто дал тебе в руки черную шляпу, Какую тебе отвел он роль?
Это мог бы быть эпиграф к клипу, но нет. Потому что и стих не сложился, и в ходе работы над клипом Санни нагло отвоевала большую часть экранного времени, и не все в этом клипе меня устраивает, но пусть остается как был. А строчку про оленя я, кстати, выкинула из песни))
«И там, где безжалостно бури деревья сломали, Пробьется на ветках сухих молодая листва». (с) Флёр «Возвращение»
Пока я жив, они не пойдут против. Но когда меня не станет, кто сможет их сдержать? Сказал он. И пару минут спустя помер. Прям во дворе у Сыма И. Тот, бедный, сам чуть на месте богу душу не отдал, представив перспективы. Вот уж подгадил так подгадил старичок.
# Ци Цинци посмотрела на него, словно Шэнь Цинцю был капризной и негодной дочерью, занявшей сторону мужа, а не родителей. Окружающие уже явно поняли, что Шэнь Цинцю замужем за Ло Бинхэ, что бы там сам Шэнь Цинцю себе не думал. В этой главе еще пара-тройка примеров сыщется. # Стоя с руками, заложенными за спину, Ло Бинхэ выглядел словно образцовый человек. Кто бы знал, что, не будучи у всех на виду, он вел себя как маленькая избалованная девочка, обожающая липнуть к другим и плакать... Кто бы поверил в это? # Лю Цингэ - мастер подбадривания: — Кто не убьет по меньшей мере тысячу чудовищ, может проваливать на пик Аньдин. Шан Цинхуа слабо пробормотал: — Не надо дискриминировать пик Аньдин... Да здравствует дело снабжения! Шэнь Цинцю - Лю Цингэ немного позже: - Если ты хочешь, чтоб твои ученики убили тысячу, тогда, шиди, ты сам должен убить десять тысяч, чтобы подать пример. - Я убью любого, кто явится. # Шэнь Цинцю спрашивает Ло Бинхэ не хочет ли он отдать распоряжения своим подчиненным: — Я привел всех, кого смог. Распоряжения просты. — Сказав это, он указал на Ша Хуалин и Мобэй-цзюня, стоящих позади него. — Поручаю Цзючжун-цзюня ей. Поручаю уродливых чудовищ ему. — И? — И, — улыбка появилась у него на лице, — поручаю шизуна себе. От паршивец. # Встреча братца Огурца и братца Самолета: — Почему ты еще жив? Ты должен был умереть 800 глав назад. Почему Мобэй-цзюнь еще не вынес тебя? — Братец Шэнь, ты должен был умереть раньше меня. А ты все еще жив и пинаешься. Как тебя не стыдно говорить так обо мне?
Шэнь Цинцю пнул его. — У меня нет времени на твою чушь. Как нам сражаться с Тяньлан-цзюнем?! — Не надо сражаться с ним! Разве он недостаточно страдал? И если уж начистоту, я не знаю, как с ним сражаться, поскольку я не прорабатывал такие детали. # Ло Бинхэ напрашивается лететь на одном с Шэнь Цинцю мече. Ло Бинхэ потянул за край одежд Шэнь Цинцю и сказал: — Шизун, возьми меня с собой. Шэнь Цинцю опустил взгляд на его талию: — ...У тебя же есть свой меч. Наедине с Шэнь Цинцю Ло Бинхэ больше не вел себя как властный и самонадеянный человек. — В последнее время я использовал слишком много демонической энергии и слишком мало духовной. Я несколько подзабыл как ее использовать. угу, забыл он, как же. Просто напрашивается пообниматься.
Мне тут напомнили. И пусть Шэнь Цинцю в этих сценах разные, но все же параллель прослеживается.
Глава 75. Шэнь Цинцю заговорил: — Шисюн-глава ордена, ты справишься один? Может, мне остаться здесь... У Юэ Цинъюаня вырвался смешок. — Я говорю тебе остаться - ты хочешь уйти. Говорю уйти - и ты уже хочешь остаться. Сяо... шиди, что мне с тобой делать?
Экстра про Юэ Цинъюаня и Шэнь Цинцю. Так забавно. В прошлом, когда он каждое мгновение страстно желал, чтобы этот человек [Юэ Ци] пришел, он не появился. А теперь же, именно когда он совсем не ожидал его появления, он вдруг взял и объявился. Холодная улыбка изогнула губы Шэнь Цинцю. - Ха. Ха-ха. Юэ Цинъюань, Юэ Цинъюань, а. Да чтоб вам всем И мне вдруг вспомнилась строчка из песни "он не дошел до нее по вашим мертвым сердцам".
- Шэнь Цинцю возмущается тем, что Самолетик в романе нифига не объяснил по поводу меча Сюаньсу, были лишь одни лишь намеки и туманности, а в итоге - пшик и ничего. "Он что, помер бы, если бы написал об этом?" "Без каких-либо объяснений Юэ Цинъюань просто оказался пронзен тысячью стрел и упал замертво (пока-пока!)" - Нин Инъин и Мин Фань рыдают, "учитель, больше не покидайте нас!" Шэнь Цинцю недоумевает, почему его ученики такие плаксы. А Ци Цинци читает ему нотации: "У тебя же не один ученик, неужели тебе плевать на всех остальных? Ты совсем позабыл о них?" - Лю Цингэ как всегда краток. — Оставайся здесь [в Цанцюншань]. Не уходи больше. — Ладно. - Лю Цингэ может мгновенно засечь, что пошел снег. - "Шэнь Цинцю неустанно ругался про себя: б*** Самолет, рвущийся в небеса! Если ты собирался написать слияние миров, мог хотя бы где-нибудь четко указать, что хребет Цанцюн располагается в том же месте, что и Бесконечная Бездна!" - Шэнь Цинцю заговорил: — Шисюн-глава ордена, ты справишься один? Может, мне остаться здесь... У Юэ Цинъюаня вырвался смешок. — Я говорю тебе остаться - ты хочешь уйти. Говорю уйти - и ты уже хочешь остаться. Сяо... шиди, что мне с тобой делать? Это такой больнючий момент. Он ведь его чуть сяо Цзю не назвал. И такое извечное "почему с тобой все вечно получается не так?". - Черный плащ Ло Бинхэ спешит на помощь, вогнав в шок всех обитателей Храма Чжаохуа. "Я всего лишь пытался помочь шизуну". Тут так и представляется глазками хлоп-хлоп.
42 серии первого сезона все еще нет в общем доступе, а Ларчики уже дразнятся вторым сезоном. Похоже он будет жестче первого. И да, на этого Сыма И я могу смотреть вечно.
И да, кажется, я тогда правильно подобрала название вот к этому портретику. "Карающий меч" и есть. «Всю жизнь я был клинком в чужих руках. На сей раз я тот, кто держит меч».
В конце прошлой главы Ло Бинхэ спросил учителя "скучал ли шизун по мне?" и шизун, припомнив несчастного, несправедливо обиженного мальчишку, которого только что видел в воспоминаниях оригинального Шэнь Цинцю, имел неосторожность кивнуть.
Шэнь Цинцю наконец осознал, что он только что сделал и значение этого кивка только что. Он хотел убить себя со стыда и даже готов был убить кого-нибудь, чтобы заставить молчать. Нет-нет-нет-нет-нет, это не то, что ты думаешь - позволь мне объяснить!!! Поздно, батенька, поздно Но Ло Бинхэ не дал ему такой возможности. Рука, обнимавшая Шэнь Цинцю за талию, прижалась сильнее, голос стал ниже. - ...Вы правда скучали по мне? Шэнь Цинцю вздернул бровь. Ло Бинхэ продолжал гнуть свою линию: - Правда? Ты закрываешь мне рот. Даже если бы я и хотел ответить, то не смог! Значит ли это, что я могу лишь кивнуть либо покачать головой? Шэнь Цинцю последовательно кивнул и покачал головой. Ло Бинхэ настаивал: - Скучали или нет? Увидев выражения его лица, словно тот вот-вот заплачет, Шэнь Цинцю понял, что у него нет другого выхода - время признать поражение. Невыразимо тяжкое ощущение всколыхнулось в нем - время пожертвовать своим старым лицом - он снова медленно кивнул. Ну вот так всегда, лишь бы деточка не плакала.
Темные, полные слез глаза Ло Бинхэ глядели на него: - Шизун, вы думаете, что я надоедливый? Он прилипчив днем, прилипчив во снах по ночам, 24 часа в сутки постоянно смотреть на это лицо - конечно, это раздражает! Но по неосторожности он успел привыкнуть к этой липучести. Сейчас Ло Бинхэ лежал на нем верхом, и Шэнь Цинцю не чувствовал, что это что-то невыносимое... Ну что ту скажешь.
- Твой отец... Ло Бинхэ спрятал лицо у него на плече и сердито сказал: - У меня нет отца. Только шизун. … Почему мне кажется, будто я твой отец? Не, ты его нянька.
А потом к Шэнь Цинцю начали ломиться гости, и ему пришлось спешно вытолкать Ло Бинхэ в окно. Но не так все просто. Видя, как Лю Цингэ холодным взглядом осматривает комнату, он сказал: - Лю-шиди, я здесь. Лю Цингэ оглянулся на Шэнь Цинцю. - Кто только что был здесь? Муа-ха-ха, Лю Цингэ его что, жопой чует?
А давно ли юнеты узнали о правилах оформления речи в русском языке? И научились правильно писать имена и названия? А то я 104-117 главы читала на английском, а еще в переводе 103-й этого не было. Приятная такая неожиданность.
Цзинь Гуанъяо поправил воротник, и к ним подошел дрожащий мертвец с подносом. - Чай, - заметил Сюэ Ян. Цзинь Гуанъяо бросил взгляд на подношение. На дне чашки покачивался подозрительный багрянистый предмет, распухший от жидкости. Не представлялось возможным узнать, что это такое. Цзинь Гуанъяо с улыбкой отодвинул чашку в сторону. - Благодарю. Сюэ Ян подтолкнул к нему чашку и сердечно спросил: - Я сделал этот чай по особенному рецепту собственными руками. Почему же ты не хочешь испробовать? Цзниь Гуанъяо снова отодвинул от себя чашку и доброжелательно пояснил: - Именно потому, что ты сделал этот чай собственными руками, я не осмелюсь выпить его. И правильно, он этот чай из языков людей заваривает. У Сюэ Яна явно какой-то фетиш на языки. «У меня их целая банка!»
А Цзинь Гуанъяо, оказывается, еще и неугодных отдавал на опыты Сюэ Яну, причем целыми кланами, включая стариков и детей. Причем, как всегда, с неизменным оправданием про отсутствие выбора. Бедный ты, несчастный. Тьфу. Даже Сюэ Ян не вызывает у меня такой брезгливости, если честно. Цзинь Гуанъяо доброжелательным тоном ответил: - Необязательно так на меня смотреть. У меня не было выбора. Избрание верховного заклинателя - неизбежная необходимость. Что толку было создавать неприятности и всюду сеять споры? Я предупреждал тебя снова и снова, а ты упорно не желал меня слушать. Теперь все зашло слишком далеко, пути назад нет. И я, в свою очередь, всей душой чувствую всемерную боль и сожаление. <...> - Разве ты мне только что не напомнил? Лишь твоя смерть не упростит мне жизнь. Орден Тиншань Хэ полон талантов, и теперь вы объединитесь и никогда не подчинитесь... Я даже испугался. Хорошенько поразмыслив, я решил, что это единственный выход.
Еще интересный момент про семью Цзинь: Цзинь Гуаншань всегда сгружал любые дела, простые и сложные, на плечи Цзинь Гуанъяо, а сам предавался целыми днями безудержному разгулу и пьянству, мог ночами не возвращаться домой, чем вызывал безудержный гнев Госпожи Цзинь, который она изливала на всех и каждого в стенах Башни Золотого Карпа. Когда Цзинь Цзысюань был дома, он мог временно примирить родителей, но их отношения уже миновали ту точку, после которой что-то исправить уже невозможно.
Явление Сяо Синчэня: Подобно лунному свету в ночи, рядом с троицей беззвучно возник одетый в белое заклинатель с метелкой в руке и мечом за спиной. Заклинатель держался с достоинством и изяществом. Его одежды и кисточка на мече покачивались в такт неторопливым шагам, словно он ступал по облакам.
Сюэ Ян выплюнул: - Меня больше всего выворачивает от этих фальшивых святош, которые всегда считают себя правыми. Этот Сяо Синчэнь явно не сильно старше меня, но сует нос в чужие дела... мне тошно от одного взгляда на него. И он еще взялся мне нотации читать! А еще этот Сун. - Он ухмыльнулся. - Я лишь задел его руку, и чего он так на меня посмотрел? Рано или поздно я вырву ему глаза и расколочу сердце. Посмотрим, что он будет делать тогда. Ох, знал бы ты, что тогда будет...
Кто посмотрел все части "Голодных игр" только за тем, чтобы сделать клип - тот я. И ничто ведь не предвещало. Я ведь до того лишь слышала пересказ первого фильма и случайно посмотрела на халяву первую часть третьего, и интереса к этой саге у меня не было (да и сейчас нет). Но когда внезапно приходит в голову, что песня Svrcina "Meet me on the battlefield" идеально ляжет на историю, то остановиться уже очень сложно. Пришлось смотреть. В первые пятнадцать минут первого фильма у меня от постоянно дергающейся камеры заболели глаза. Но я терпела. Конвертировать все четыре фильма пришлось долго, но мы справились. Я очень быстро начала забывать, где находятся нужные мне кадры, Вегас постоянно зависал, а окошко предпросмотра периодически становилось просто черным, пришлось местами вставлять цельные куски, но и это мы преодолели. Результатом я осталась решительно недовольна. Потом какое-то время спустя я предприняла отчаянную попытку слегка облагообразить клип, и стало немного лучше. Сейчас еще раз пересмотрела последний вариант, ну, не совсем так, но я с досады удалила исходники, так что уже точно ничего переделывать не буду.
Нет времени на отдых, Негде преклонить голову. Никуда не убежать от этого. И забыть не получится.
Тени подкрадываются ко мне, Они укутывают меня словно друзья. Я лишь хочу упасть И наконец попытаться ненадолго заснуть.
Мы движемся сквозь бурю. Уставшие солдаты этой войны. Помни, за что мы сражаемся.
Встреть меня на поле боя. Даже в самую темную ночь. Я буду твоим мечом и щитом, твоим прикрытием, А ты будешь моим. Эхо выстрелов гремит. Возможно, мы падем первыми. Все может остаться по-прежнему, Или же мы сможем все изменить. Встреть меня на поле боя.
Мы стоим лицом к лицу С нашей человеческой расой. Мы снова совершаем грехи, А наши сыновья и дочери будут платить.
Наша запутанная история Повторяется снова и снова. Но мы можем все изменить, Если будем сильными и возьмем инициативу в свои руки.
Когда я была моложе меня называли Бесстрашным поколением. Ради грядущих наследников будь смелым.
Встреть меня на поле боя. Даже в самую темную ночь. Я буду твоим мечом и щитом, твоим прикрытием, А ты будешь моим. Гремит эхо выстрелов. Возможно, мы падем первыми. Все может остаться по-прежнему, Или же мы сможем все изменить. Встреть меня на поле боя.
Во время схватки Лю Цингэ и Шэнь Цинцю случайно врезались спинами друг в друга и одновременно послали друг другу взгляды, наполненные отвращением. Шэнь Цинцю [до того] получил удар слева и случайно порезал плечо Лю Цингэ. Лю Цингэ разозлился и напал в ответ. Прекрасно. Главные боевые силы совершенно игнорируют врагов и сражаются друг с другом... Шэнь Цинцю расстроено пожаловался: - Ты ослеп? Что ты творишь?! Лю Цингэ был не лучше: - А кто напал первым? Кто первым ослеп?! Шан Цинхуа лежал на земле, не отрывая от парочки взгляда. Он ясно видел все произошедшее. Сбоку от Лю Цингэ была слабая белая тень, Шэнь Цинцю задел плечо Лю Цингэ и уничтожил тень. Увидев, что битва между этими двумя может привести к летальному исходу, Шан Цинхуа больше не мог притворяться бессознательным. Он сел и слабо позвал: - Брат Лю, ты неверно понял. Он... Шэнь Цинцю резко взмахнул, и стена рядом с головой Шан Цинхуа тотчас треснула, пыль взлетела в воздух. Шэнь Цинцю усмехнулся: - Если изображаешь мертвого, то ты должен быть абсолютно мертвым. А не частично. Шан Цинхуа ничего не сказал. Он улегся на землю и снова притворился мертвым.
читать дальшеШэнь Цинцю читал книгу, однако, он начинал раздражаться от того, что на него пялились. Он уставился на Шан Цинхуа и нахмурился. - Что такое? Шан Цинхуа робко сказал: - ...Брат Шэнь, я правда не хочу напоминать тебе. Но раз ты так искренне просишь, тогда... я... Твоя книга перевернута вверх ногами. Шэнь Цинцю смущенно покраснел на короткое мгновение, а затем быстро вытащил меч. Шан Цинхуа: - Ыть! Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет!! Не будь таким импульсивным! У Шэнь Цинцю для мужчины было слишком худое лицо. Посмеешь разрушить его образ, и он запомнит тебя на всю жизнь! Если мужчина вроде него случайно пытается читать книгу вверх тормашками, несложно догадаться, что он очень зол. Верно... С большим трудом сделать доброе дело, а результат совсем неудовлетворительный. Если ты расстроен, просто скажи что-нибудь Лю Цингэ. Конечно же, он отказался. Даже если Шан Цинхуа попытался бы объяснить от своего имени, его бы прервали. Этот человек и впрямь был очень упрям...
- Если однажды ты встретишь кого-то, кто впал в искажение ци, не паникуй и не торопись помочь. Ты должен проявить спокойствие и сказать кому-нибудь другому, не вмешивайся сам! В противном случае ты будешь сожалеть всю оставшуюся жизнь, и даже тысяча омовений тебя не очистит! Шэнь Цинцю усмехнулся: - Другими может овладеть дьявол, мне-то что за дело. Зачем мне паниковать? Зачем мне помогать? У Шан Цинхуа был взгляд "я знаю, что именно так ты отреагируешь". Он просто сказал: - ...Просто помни об этом.
На собрании обсуждают подозрительные изменения в поведении Шэнь Цинцю (после того, как в него вселился Шэнь Юань). - Что ж, я не видел брата Шэня некоторое время. Что именно странного в его поведении? Юэ Цинъюань: - Он может спокойно разговаривать со мной около часа. - ... - Шан Цинхуа резко сказал: - Это странно. Очень странно!
Как узнать, что Лю Цингэ вернулся в родной орден? По побитому виду его учеников! Лю Цингэ всегда искал битв. Никто на пике Байчжань не мог сравниться с ним, поэтому он возвращался туда раз в месяц. Если шумная компания учеников с пика Байчжань отправлялась на пик Цяньцао для лечения, это был признак того, что Лю Цингэ вернулся.
Лю Цингэ объясняет Шэнь Цинцю2 приемы на кошках на учениках своего пика. Лю Цингэ указал на случайную фигуру внизу площадки и крикнул: - Подойди! Указанный ученик поднялся с видом человека, идущего на смерть, и занял место Шэнь Цинцю. Затем Лю Цингэ и ученик продемонстрировали теорию [Шэнь Цинцю], закончив бой в несколько быстрых движений. Лю Цингэ вернул меч в ножны и сказал Шэнь Цинцю: - Видишь? Не работает. Шэнь Цинцю раскрыл веер и изящно взмахнул, мягко улыбаясь. - Я видел. Брат Лю ответил слишком быстро. Это и правда было непродуктивно. Цзи Юн тихим шепотом объяснил Шан Цинхуа: - Каждый раз, когда он говорит: "Я не понимаю", - мастер Лю выбирает одного из учеников и наглядно показывает, пока он не поймет... Неудивительно, что число травм среди учеников пика Байчжань резко возросло...
Лю Цингэ подарил Шэнь Цинцю головы коротковолосых демонов в обмен на чай с пика Цинцзин. Какая куртуазность! А потом оказалось, что они еще живые, и все ученики обсуждали убить их и съесть или же оставить.
Шэнь Цинцю был в очень хорошем настроении, он выглядел так, словно и не расстроен своим проигрышем Лю Цингэ. Наоборот, он хвалил его: - Мастер Лю по-настоящему хорош. Шан Цинхуа не смог удержаться, чтоб не напомнить ему: - Брат Шэнь, сколько раз ты проиграл ему? Шэнь Цинцю на мгновение задумался: - Эм? Хм, если считать сегодняшнее утро, то вероятно семь или восемь раз. ...Как он может быть так спокоен? Разве он не должен сжимать челюсти, скрежетать зубами, быть зол достаточно, чтобы заставить птиц рыдать? Разве не должен он метаться, взмахивая веером, и отправиться в затвор на три месяца, предварительно поклявшись отомстить? Ты знаешь, что это ООС? Как насчет проявить немного приверженности характеру?!
Этот образ гармонии и дружбы, появившихся между Шэнь Цинцю и Лю Цингэ... Может, несколько дней спустя он уже даже не будет удивлен, если Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ начнут флиртовать! Ох, знал бы он насколько окажется прав! Кто-то [Ло Бинхэ] позвал: - Шизун! Шэнь Цинцю чуть не улетел в небеса от силы, с которой в него врезались с объятиями. Ему пришлось ухватиться за толстый бамбук, чтобы устоять. Шан Цинхуа наблюдал за этим с пустым выражением лица. Слишком ООС!!!! Подумал он.
И наконец почти два года спустя я сподобилась найти нужную цитату из аниме.
"В глубине души взрослые боятся детей. Образно говоря, мы для них кладка яиц. В одних сидят ангелы, в других демоны. И по наитию они разбивают их одно за другим".
@музыка:
Max Payne - Main Theme; Eun Tak's Waltz (Dokkaebi OST)